Жизнь - как раскрытая книга

Трудовой стаж гурьевчанки Тамары Дмитриевны Сизовой насчитывает полвека

Шутка ли сказать, но для людей ее поколения это было почти нормой. Ведь большинство из них так же, как и она, начали свой трудовой путь, будучи детьми.

Родилась Тамара Дмитриевна в городе Буй Костромской области. Она была первым ребенком в семье, и трудолюбие ей как старшей прививалось само собой. За несколько лет до войны умер отец. Так что Тамара стала единственной помощницей по хозяйству и догляду за младшими сестрой и братом.

Война – одна на всех

Когда началась война, девчонка закончила седьмой класс. Известие о том, что вражеская армия напала на советскую страну, застало ее в пионерском лагере.

- Утром 22 июня на зарядке инструктор объявил, что на нас напала Германия. Бомбили Киев! - вспоминает Тамара Дмитриевна. - Мы тогда все жутко перепугались. Все в один голос закричали: «Едем домой!»

О чем думала 13-летняя Тамара по дороге к дому, сказать трудно. В голове перемешались самые разные мысли и чувства - страх перед неизвестностью, боязнь за маму, младших сестренку и брата.

Как ни странно, но после страшного известия, громких слов о всеобщем единении и о том, что нужно вставать на борьбу с врагом, в лагере никто не произносил. Впрочем, осознание того, что противостоять захватчикам нужно сообща, пришло само собой.

Поэтому сразу после возвращения из пионерлагеря Тамара и ее подруга направились в райком комсомола, где предложили свою помощь. Девочкам ответили, что в открывшийся цех по пошиву зимней одежды для солдат требуются швеи. А так как подружки оказались в числе первых добровольцев, то им поручили собрать остальных работников. За два дня они нашли около 30 таких же девчонок, как сами.

Труд во имя победы

В первый же день работы «новобранцев» предупредили, что трудиться придется на совесть - в две смены по 12 часов, без выходных. Правда, учитывая, что самым младшим добровольцам едва исполнилось 12 лет, им разрешили уйти. Но ни одна из девочек даже не шелохнулась.

Швейных машинок в мастерской не хватало, так что те, у кого были свои, приносили из дома. Девичьим бригадам приходилось работать практически без остановки, делая лишь краткие передышки, чтобы поесть. И хотя девочки-подростки буквально валились с ног от усталости, ни одну из них не приходилось подгонять или принуждать к работе. Они прекрасно понимали, что трудятся во имя победы. Но детский, еще не окрепший организм брал свое. Порой юные мастерицы засыпали прямо у «станка». Скидок не делали никому: если зав. цехом застанет швею спящей, в тот же миг без всяких слов пробудит ее ударом линейки. Было обидно, конечно, но о себе в те годы не думали…

Чтобы не спать и хоть както себя развлечь, девочки пели песни. Даже младшая сестра Тамары Дмитриевны – Валентина Ивановна помнит, как звучные девичьи голоса, раздававшиеся из швейной мастерской, были слышны даже за рекой.

- Однажды, - вспоминает Тамара Дмитриевна, - сидим за своими машинками, и вдруг ко мне пришла мысль: «Шьем, шьем, а ведь солдаты-то и не знают, кто их одевает». Тогда я предложила девчонкам писать записочки с нашими именами и адресами. Идея понравилась. Очень скоро с фронта нам стали приходить письма. У большинства девочек даже завязалась переписка с бойцами.

Тамаре тоже написал парень из Свердловска. От него девушка получила несколько писем. В последнем (его солдат писал перед боем) он сообщил, что после войны собирается приехать к Тамаре. Но видно это сражение стало для парня роковым – больше весточек от него не приходило…

Шел 42-й год. В местный госпиталь стали привозить раненых. Рабочих рук не хватало. Тамару вызвали в райком и сказали, что отныне дважды в неделю после работы ей и остальным девчатам придется дежурить в госпитале. Там юные санитарочки ухаживали за лежачими больными, поправляли повязки, кормили раненых бойцов. Нужно ли говорить, что после 12-часового рабочего дня даже такие нехитрые обязанности ложились на плечи девочек тяжелым бременем. На сон оставалось всего-ничего.

- Бывало, вернешься домой, - говорит пожилая женщина, - только уснешь, а мама уже будит на работу. И так всю войну. Да, всем в то время досталось…

Радостная, но нелегкая тишина

Спустя два года после войны семья Тамары Дмитриевны перебралась в Калининградскую область. Новым местом жительства переселенцев стал Правдинский район, совхоз Железнодорожный. Наступившая после разгрома вражеской армии тишина была радостной, но нелегкой. Уже на второй день в дом пришел бригадир фермы и позвал Тамару на работу в телятник. И хотя до войны ее семья держала корову, к новой работе девушка оказалась не готова. Премудростям обучилась скоро, благо большую часть времени приходилось проводить на ферме. Три года спустя Тамара перешла в доярки, где задержалась на два десятилетия.

Здесь же, в совхозе, Тамара Дмитриевна познакомилась с молодым механизатором, ставшим впоследствии ее супругом. Отличный был работник – все годы на его комбайне был флажок. Он и сегодня хранится в доме пожилой женщины.

Так, незаметно, в труде и заботах пролетели 30 лет, пока судьба не свела супругов с директором Гурьевской птицефабрики Седовым. Он и пригласил семью Сизовых в Гурьевск. Здесь Тамара Дмитриевна устроилась в районную больницу. Эта запись в ее трудовой книжке стала последней: в медучреждении она проработала почти 15 лет. Говорит, что если бы не тяжелая болезнь мужа, задержалась бы дольше.

За честную и преданную работу государство тогда щедро награждало. Среди наград Тамары Дмитриевны есть медали за доблестный и самоотверженный труд в период войны, за долголетний и добросовестный труд. Она носит звание «Ветеран труда». Словом, жизнь Тамары Дмитриевны - как раскрытая книга, повествующая о страшных днях войны, суровой юности и самоотверженном труде. А другой она и не представляет:  несмотря ни на что, благодарит свою судьбу.