Самые первые распорядительные документы в районе писались на… немецких картах

Обратная сторона приказа

Так получилось, что мой визит по делу в Гурьевский архив совпал с профессиональным праздником его работников. И на мой вопрос «Что у вас новенького?» директор архива Галина Ивченко ответила, что интересных новинок пока не поступало, однако и «из старенького» можно почерпнуть немало удивительного. И выдала мне из хранилища для изучения три объемных дела – приказы по личному составу подсобного хозяйства штаба ОВО в пос. Фуксхефен (ныне – пос. Славянское) за 1945-1948 годы; приказы директора военного совхоза № 10 (совхоза «Васильково») в пос. Куммерау (пос. Невское) за 1946-1947 годы и приказы по подсобному хозяйству ЦБК-1 за 1946-1947 годы.

Все документы написаны от руки, чернилами. Некоторые – прямо-таки каллиграфическим почерком, нам бы нынешним, поучиться!

В бане не все равны

По этим документам, прямо как по учебнику, можно изучать историю тех лет: как жили первые переселенцы, как им работалось на новой земле и т.д. К
примеру, приказом от 18.03.1946 г. по л/с подсобного хозяйства штаба ОВО в пос. Фуксхефен устанавливалось три банных дня в неделю: «пятница – для мытья женщин русских, суббота – для мытья мужчин русских, воскресенье – для мытья немецкого населения». Баня работала с 12 до 24 часов «с обязательным присутствием санинструктора».

Жили в подсобном хозяйстве тоже по «приказному» расписанию, в котором политинформации отводилось целых 40 минут - перед завтраком. Приказами обязывались все, имеющие огнестрельное оружие, сдать его в двухдневный срок завхозу, а дети школьного возраста – посещать школу, для чего «в связи с удаленностью школы от местожительства» на каждый участок выделялось «по одной пароконной подводе для подвоза детей».

Доярку могли снять за прогул и «в принудительном порядке выселить с территории хозяйства», а зоотехника - за то, что в результате его неудовлетворительной работы все телята 1947 года рождения, свиноматки и их трехмесячный приплод… завшивели. А вот пойманного вора за кражу у красноармейцев личных вещей – часов, сапог, бритв – арестовали на двое суток. Также арестовали некоего скотника «за плохое сбережение скота и за вступление в пререкание».

В штате работали и немецкие вольнонаемные, однако в приказе от 01.11.1947 г. о поощрении среди 41 фамилии не встретилось ни одной немецкой.

«Зверек породы мышей»

Следующее дело – совхоза «Васильково» - представляет интерес уже тем, что многие приказы писаны на… немецких военных картах 1944 года с тригонометрическими расчетами, чертежами водонапорных башен, кирх, мельниц восточно-прусских, литовских и польских городов. Есть даже фрагменты подробнейшей карты Литвы от июня 1944 года. И на всех – пометка «Только для служебного пользования»! Ну а само содержание приказов – вполне обыденное для того времени: о срочных мерах по борьбе с желудочно-кишечными заболеваниями и брюшным тифом среди немецкого населения, по уничтожению «зверька породы мышей – вредителя капусты».

Разумеется, и здесь не обошлось без «репрессивных» приказов. Так, приказ от 27.04.1946 г. предписывал арестовать на 5 суток мл. лейтенанта медслужбы Е. «с удержанием зарплаты 50 % за каждые сутки ареста - за то, что она не отбыла в назначенный срок для прохождения службы в сельхозуправление Кенигсберга». 8 суток ареста получил начальник продфуражного склада капитан И. – «за недорасход рыбы в 389,8 кг в течение мая и невнимательное отношение при выписке продуктов». Завклуба совхоза сняли с работы и отправили дело в суд за то, что он в пьяном виде разбил окно в доме и избил работницу-немку.

В плане наказаний с немецким населением также не церемонились. К примеру, в суд передали дело о воровстве немцами трех мешков ржи и нанесении немецким кузнецом «сильного удара рашпилем кобылице Искре с целью выведения конского поголовья из строя». А вот премии немцам, в отличие от предыдущего хозяйства, здесь выписывали.

Письмо начала XX века

Дело подсобного хозяйства ЦБК, пожалуй, самое интересное. Приказы здесь написаны, можно сказать, на чем попало – на кальке, обрывках обоев, оберточной бумаге, листах из школьных тетрадей. А некоторые – на фрагментах немецких писем. Причем самый старый, отрывок письма или телеграммы компании «Шукерт и Ко» главе берлинского магистрата и его представительству в Кенигсберге, датировано 22 октябрем 1902 года! Другие фрагменты на немецком языке относятся, в основном, к 1931-1932 годам. Это справка исполкома Верховного суда Кенигсберга, письмо Немецкого кредитного банка о выдаче кредита в 975 рейхсмарок арендатору из Вальдау, документы Окружного суда Кенигсберга по иску помощника пекаря к его супруге (дело, по-видимому, о разводе) и т.д. Кроме того, на оборотной стороне советских приказов «представлены» немецкие журналы учета приема радиосигналов, ведомости по учету молочной продукции, отрывок из главы какой-то книги…

…Казалось бы, наш архив – самый обыкновенный, каких тысячи. Однако, листая такие дела, понимаешь, какой за всем этим стоит кропотливый труд. Труд «бойцов невидимого фронта» - наших архивистов. Ведь это их руками сохраняются такие уникальные документы, свидетельства прошлого, а значит, и наша история.